Поиск на «Русском кино»
Русское кино
Нина Русланова Виктор Сухоруков Рената Литвинова Евгений Матвеев Кирилл Лавров

Белое солнце пустыни

Художественный фильм

Авторы сценария - В. Ежов, Р. Ибрагимбеков

Режиссер - В. Мотыль

Оператор - Э. Розовский

Мосфильм. 1969 г.

Видно, и впрямь "ваше благородие госпожа Удача", капризная чаровница, осенила своим благословением фильм режиссера Владимира Мотыля "Белое солнце пустыни". Что значит вежливое обращение!

Всенародную (без разделения на сословия) любовь к не потускневшему и за четверть века кинематографическому диаманту можно, пожалуй, сравнить лишь с грандиозным успехом "Чапаева" братьев Васильевых.

Фильм Владимира Мотыля стал кинофольклором. Многие высказывания героев ленты перекочевали в разговорную речь, их обратили в пословицы и поговорки: "Я мзду не беру, мне за державу обидно!", "Восток - дело тонкое", "Гюльчатай, открой личико", "Он назначил меня любимой женой!", "Стреляли".

...Бредет себе бывалый солдат Гражданской войны по бескрайней туркестанской пустыне. Возвра-гцается "боец за счастье трудового народа всей земли" Федор Иванович Сухов (Анатолий Кузнецов) в родное село, что под Саратовом, к бесценной своей супруге, ненаглядной Екатерине Матвеевне. Ей слагает солдат в уме неотправленные письма. Они звучат за кадром, прочитанные с такой любовью, нежностью и благоговением, что и рассказать нельзя. И пред мужской его верностью бессильны чары тонкостанных восточных красавиц, волооких шемаханских цариц Пред мысленным взором Федора Сухова то и дело "точно чистая лебедь" является Екатерина Матвеевна, курносая, веснушчатая, пышнотелая. А в глазах ее - печаль и ожидание...

...Идет солдат по пустыне, натыкается на закопанного по горло в песок Сайда (Спартак Мишулин), спасает его от верной смерти. Но не судьба Федору Ивановичу вскоре добраться до милой сердцу родной стороны. Командир красноармейского отряда просит Сухова сопроводить под охраной до Педжента женщин - гарем предводителя бандитской шайки Черного Абдуллы. Да и то сказать, велика охрана: Сухов да молоденький красноармеец Петруха. На "откопанного" Сайда надежды мало. Хоть и благодарен он спасителю, но более всего одержим желанием отомстить убийце отца, неведомому Джавдету: "Не будет покоя, пока жив Джавдет!"

В "Белом солнце пустыни" есть все, что по чину положено приключенченскому фильму: лихо закрученная интрига, перестрелки, каскад блестящих трюков. И матерый, законченный злодей Черный Абдулла (Кахи Кавсадзе) - предводитель интернациональной шайки бандитского отребья. Тонкое восточное лицо, английский френч и живое воплощение змеиного коварства, звериной жестокости. Он не за белых и не за красных. Он сам за себя. Цель - разбой, грабеж, нажива. По пескам Туркестана тянется за Аб-дуллой густой кровавый след.

Абдулла в упор расстреливает старичка - хранителя музея. Убивает свою жену, полуребенка Гюльчатай, переодевается в ее платье, штыком закалывает красноармейца Петруху. Две юные жизни загублены, убита едва зародившаяся любовь. Два неподвижных тела рядом, головы повернуты друг к другу. ("Гюльчатай, покажи личико!") Прощальный взгляд уже не видящих глаз.

Но будь фильм Владимира Мотыля всего-навсего очередным боевиком на материале Гражданской войны, вряд ли он взял бы в полон миллионы зрительских сердец (к цифрам кинопроката - десяткам миллионов - надо приплюсовать новые поколения телезрителей).

Ничто не предвещало "Белому солнцу пустыни" блистательную судьбу. Начало было унылым. Сценарий Валентина Ежова и еще начинающего тогда кинодраматурга Рустама Ибрагимбекова кочевал по "Мосфильму". Картину должен был снимать Андрей Михалков-Кончаловский, но не увидев в сценарии ничего, кроме приключенческой интриги, он отказался от постановки. "Все считали сценарий ерундой", - вспоминал Рустам Ибрагимбеков.

А вот для попавшего у киноначальства в опалу и находившегося в простое режиссера Владимира Мотыля этот фильм, по его признанию, был "ставкой ценою в жизнь". Вполне вероятно, что не возьмись Мотыль снимать "Белое солнце пустыни", он на многие годы исчез бы из кинематографа. Так что режиссер, по его словам, был "приговорен к этому фильму".

В конце 60-х годов в общественном климате не осталось и следов от прошедшей "оттепели", а вместе с нею и последней веры в романтизированных "комиссаров в пыльных шлемах". Назрела необходимость освежить и навести глянец на сильно поблекший миф о величии Гражданской войны. Последние, отчаянные попытки ее воспеть были предприняты в связи со 100-летием со дня рождения Ленина в 1970 году.

Однако они удались мало. Картины были настолько бесцветны, что никакие пропагандистские усилия прессы и рекламы не принесли им популярности. Только фильм Мотыля, вышедший на экраны в том же 1970 году и относившийся с формальной точки зрения к тематической рубрике "фильмы о гражданской войне", бил один за другим кассовые рекорды.

Впрочем, этот-то фильм как раз и встретил на своем пути к зрителю серьезнейшие преграды. Достаточно сказать, что уже после того, как картина была смонтирована, цензура потребовала от авторов внести в их произведение более двадцати поправок. Что равносильно тому, как если бы некто предложил художнику искромсать кривыми ножницами только что написанное живописное полотно.

Что же так настораживало высокие инстанции в безобидной и на сегодняшний взгляд совершенно неполитизированной ленте? Именно это и настораживало - вольное обращение с сакральной темой. К "историко-революционному" материалу полагалось прикасаться благоговейно и претворять его с истовой серьезностью, в монументальных эпических полотнах.

А тут он стал основой, даже не основой, а поводом для легкомысленного приключенческого жанра, да еще такой его сугубо западной формы, как вестерн. Впрочем, и вестерн преподнесен был с явной усмешкой, спародирован. На тему "гражданской войны" сочинена невероятная история, которую, строго говоря, можно было рассматривать как анекдот доблестный красноармеец "возится" с наложницами из гарема мелкого азиатского деспота, агитирует их, обещая, что в новой жизни каждая получит "своего, отдельного супруга". Однако одалиски, освобожденные без всякой инициативы со своей стороны из неволи, ничуть не выказывают желания уравняться в правах с мужчинами и не стремятся в уготованное им светлое будущее.

Цензура безжалостно удалила из фильма сцену, в которой раскрепощенные женщины Востока горючими слезами оплакивали своего хозяина и общего мужа Черного Абдуллу, застреленного к финалу Суховым Но это не помешало зрителю понять смысл фабульного анекдота о том, как идея социального равенства была навязана людям, чье сознание к ней было абсолютно не готово.

Интуиция не подвела цензоров, они совершенно справедливо вменяли фильму в вину "снижение героики гражданской войны". Да фильм эту войну и не изображал. Не социальные битвы трудящихся с эксплуататорами он показывал, не превосходство коммунистической идеологии над всеми иными утверждал. А, согласуясь с законами вестерна, предлагал динамическое повествование о борьбе мужественного героя с бандитами на фоне экзотического ландшафта. Причем режиссер Мотыль был высокого мнения о жанре, твердо полагал, что "в нем может найтись место и лирике, и психологизму, и философии...". Все это присутствовало в фильме, только не в том качестве, в каком бы хотелось киноруководству.

Авторам казалось, что шансов выйти на экран у их фильма немного. Но "госпожа Удача" - дама настойчивая и свое дело знает. Фильм случайно (вместо какой-то зарубежной картины) привезли на дачу Брежневу. Генсеку и его ближнему кругу "Белое солнце пустыни" понравилось. Участь фильма была решена.

Тайну художественного единства, увлекательности и зрелищности фильма пытались разгадать многие критики. На самом деле ключи от потайной дверцы положены авторами на ладонь. Приемы открыты с простодушием, которое сродни простодушию главного героя. Фабульный анекдот лег в основу сюжета, главные герои которого - Сухов и Верещагин - фольклоризированы в духе русских народных сказок, прежде всего - солдатской сказки. Как величайшая ценность, преподнесены лучшие черты национального характера. С предельным доверием к зрителю, к его способности принять авторскую искренность фильм воплощает исконные представления о человеческом достоинстве, верности в любви, неколебимости в дружбе, отваге в бою, преданности Отечеству.

Солдат, точнее, красноармеец Федор Иванович Сухов живо напоминает своего сказочного прототипа - храбрец, удалец и хват. Такой и черта вместо себя "на часы" поставит, и кашицу из топора сварит, и самокрутку от запаленного шнура динамитной шашки прикурит. А если понадобится - обиженного из беды выручит, жадного и подлого накажет.

Анатолию Кузнецову словно на роду было написано сыграть Сухова. Здесь как бы отсутствует актерское перевоплощение: актер и герой - "сродственники" по своей человеческой природе. Сколько надежности, неслезливой доброты и милосердия в этом "русеньком" солдате, хотя "иной раз такая тоска к сердцу подступит"...

Если в центре классического вестерна - сдержанный на проявления чувств супермен, то авторы "Белого солнца пустыни" поместили на его место одну из фигур русского фольклора, и потому характер Сухова, не теряя героизма, обрел задушевность, сострадательность и открытость, и еще какую-то особую терпеливость, с какой он сносит тяготы жизни.

Другие черты национальных представлений об идеальном герое воплощены в Верещагине. По-детски доверчивый богатырь и буйная головушка тяготеет, пожалуй, больше к былине, чем к сказке.

...В съемочной группе фильма "Белое солнце пустыни" царила паника. Кончалось лето, а исполнителя на роль Верещагина все не было. Владимир Мотыль знал Павла Луспекаева по великолепным театральным работам в товстоноговском БДТ, в кинематографе актеру фатально не везло. До "Белого солнца пустыни" лишь две его кинороли достойны упоминания, обе в фильмах режиссера Геннадия Полоки: шофер Степан в "Капроновых сетях" (поставленных Полокой совместно с Л. Шенгелия) и Косталмед в "Республике ШКИД".

Болезнь помешала Луспекаеву закончить роль Косталмеда. Тяжелый недуг, долгие годы мучивший актера, доделал свое страшное ДЕЛО: Луспекаеву отрезали обе стопы. Казалось, что приглашение актера на роль Верещагина нереально. Как быть с эпизодами драки на баркасе? Дублер? Идею подал Полока: "Придумай сцены в воде, Луспекаев плавает как рыба". А в том, решили авторы "Белого солнца пустыни", что Верещагин будет передвигаться на костылях, нет ничего удивительного - он герой германской войны, георгиевский кавалер.

Каково же было удивление Мотыля, когда он, позвонив в двери луспекаевской квартиры, обнаружил: Павел Борисович ходит без костылей! О болезни ни слова, разговоры - только о сценарии. Идею о Верещагине-инвалиде актер отверг. И сцену на баркасе предложил снимать в море, "чтобы штормило, качало, чтобы получилось как надо".

Снимали на Каспии, южнее Махачкалы. Ветер был такой сильный, что даже здоровые и сильные члены группы с трудом держались на ногах. Тем не менее Луспекаев продолжал работать и, только когда сцена была отснята, опустился на палубу. Мотыль вспоминал, как с Луспекаева стащили холодную, мокрую рубашку, накинули на него ватник, дали спирту: "С потемневшим, усталым лицом сидит он, приходя в себя".

Но и тени физических страданий не прочтешь на лице героя Луспекаева Верещагин здоров как бык, силушки не занимать. С треском вылетает из окна таможни посланный Абдуллой "подпоручик", осмелившийся орать на Верещагина,

Впечатления от самобытной и мощной личности актера побудили авторов фильма изменить и расширить сюжетную линию Верещагина. В первоначальном варианте его место было скромнее, чем у Сайда Срочно дописывался сценарий, на ходу дополнялись диалоги, уточнялись психологические мотивировки, возникали импровизации.

В литературном сценарии Верещагин погибал, так и не успев вступить в драку с бандитами. Но как представить себе луспекаевского героя, не принявшего бой?

Низкий поклон Мотылю - понимая, что перед ним уникальный актер, режиссер не пытался приглушить его темперамент ни во время съемок, ни во время монтажа. Не поднялась рука сокращать кадры с Верещагиным даже в тех местах, где этого требовал ритм фильма.

Белый домик бывшей царской таможни посреди пустынных песков, небритый, хмельной Верещагин, которому смертельно надоел весь этот (будь он проклят!) восточный колорит: и жгучее солнце, и пески, и павлины в саду, и опротивевшая черная икра Мрачным пьянством под перебор гитарных струн глушит Верещагин тоску по далекой России, маету служивого человека, оставшегося без дела.

О его прошлом рассказывают фотографии на стене: молодой, бравый офицер, георгиевский кавалер, рядом с молоденькой сестрой милосердия, в которой без труда узнаёшь его жену Настю. А вот они вдвоем в безысходном горе склонились над маленьким гробиком сыночка Может быть, отеческая привязанность Верещагина к Петрухе тем и объясняется, что он словно бы видит в юном красноармейце подросшего сына Верещагин долго не вступает в бой, жалея жену, нет у нее на земле никого, кроме него. Он с лодки (пока жена от греха выбрасывает за борт оружие) наблюдает, как: бандиты готовятся "поджарить" Сухова. Зреет решение. Все серьезней и суровей лицо, тяжелеет взгляд. "Петруха с тобой, Федор Иванович?" Заходят желваки на лице Верещагина, когда услышит ответ Сухова: "Убили Петруху, Павел Артемьевич. Зарезал Абдулла".

И вот тут взорвется в Верещагине праведный гнев. Сидевший сиднем былинный богатырь расправит могучие плечи. Стаю бандитов на баркасе, как корабельных крыс, в несколько минут разметает по палубе. Заведет мотор, спеша на выручку Сухову, не ведая, что баркас, предназначенный для банды Абдуллы, начинен динамитом. Грянет страшный взрыв, в щепки разлетится баркас А в прибрежной волне будет биться и задыхаться в крике навеки осиротевшая жена Верещагина..

Фильм "Белое солнце пустыни" вышел на экраны в марте 1970 года, а 17 апреля Павла Борисовича Луспекаева не стало. Он не дожил и до сорока трех лет. Говорят, кого Бог любит, того рано к себе берет. Строки из песни Окуджавы, которую в фильме поет Верещагин, оказались пророческими - "Не везет мне в смерти, повезет в любви...".

Любовь к образам, созданным Луспекаевым и Кузнецовым, была всенародной. Впрочем, почему "была"? Она есть и останется до поры, пока не иссякнет в людях понимание того, что есть мужская душевная стать, честь и благородство русского человека. Для того взошло и не клонится к закату "Белое солнце пустыни".

Марина Кузнецова

Русское кино




Сергей Бодров-младший Алексей Жарков Екатерина Васильева Сергей Бондарчук Людмила гурченко  
 
 
 
©2006-2024 «Русское кино»
Яндекс.Метрика