Дневник режиссера. 1988, 7 мая

Я получил предложение Марины Арсеньевны Тарковской написать воспоминания об Андрее для собираемой ею книги. Отложив все прочее, сел писать. Марине Арсеньевне очень понравилась моя статья. Она сказала, что я оказался самым дисциплинированным из всех авторов сборника. Вчера я приехал к ней домой, впервые свидевшись близко. Мы отредактировали и дополнили рукопись.

Марина Арсеньевна дала мне в руки дневник матери Андрея, описывающий его рождение. Рожала дома. Мальчик родился хорошенький, с раскосыми, как у татарчонка, серо-голубыми глазками, складненький, но с кривыми пяточками.

Читать это все без волнения я не мог. Марина Арсеньевна сказала, что здесь есть и отцовские записи. Кто мог предполагать, что через четыре года он уйдет.

Много говорила она и о Ларисе. Мнения наши полностью совпадали. Когда она увела Андрея от Ирины, Марина не могла с этим примириться. Андрей очень переживал, приезжал к ней для разговора: "Почему ты ее не принимаешь?" Лариса же всячески делала вид, что все идет хорошо, что все ее приняли. Жила на широкую ногу, увеличивая долги Андрея.

Марина Арсеньевна говорила, что Лариса сыграла неблаговидную роль в судьбе Андрея - Андрей был внушаемым человеком.

Лариса водила за нос и Марину Арсеньевну, приехавшую в Париж решить вопрос о захоронении брата в России. Лариса говорила: "Да, да", а сама за их спиною проворачивала вопрос о похоронах во Франции. У Миттерана было получено позволение на захоронение Тарковского во Франции. Сил они приложили к этому много, ибо, по французским законам, хоронить в земле Франции не французского подданного запрещено. Лариса и помогавшие ей использовали беспомощное тело Андрея в своих играх.

Марина Арсеньевна написала В. Максимову письмо, что Андрей Тарковский должен быть похоронен в России, что похороны на Родине стали бы мощным актом консолидации сил громадного количества народа, для которых Тарковский был знаменем.

Гроб Андрея всунули в чужую могилу эмигранта есаула Гордеева, а спустя год, вопреки правилам, Лариса провела эксгумацию и перенесла прах Андрея в другое место, на котором возвела неприступную цитадель и придавила памятником Эрнста Неизвестного. Томись во Франции вечно!

Но не бывать этому. Андрей Тарковский, великий Русский режиссер, должен лечь в родную землю, и это случится.

Завещание Андрея Марина Арсеньевна не видела. Сестра Ларисы, Антонина Павловна, сказала, что она видела бумагу с подписью Андрея, на которой что-то напечатано на машинке. Сестра Андрея допускает, что это подлог, что Андрей вряд ли давал указания о том, где себя хоронить, ибо человек до конца надеется на выживание. Андрей мог оставить Ларисе чистые листы со своей подписью, куда она могла допечатать все что угодно.

Библиотека » Н.Бурляев. "Дневник режиссера" (Создание фильма "Лермонтов")