Дневник режиссера. 1988, 2 июня

С 23 по 28 мая в Новгороде проходили Дни славянской письменности и культуры. Отправился я туда в составе делегации Союза писателей. Перед отъездом на вокзал заехал за Толей Заболоцким и за его "постояльцами" - В. И. Беловым, В. П. Астафьевым. Они уже были готовы к отъезду: Василий Иванович искал бархоточку, чтобы подновить свои штиблеты, а Виктор Петрович допивал "на посошок".

Я шел за Астафьевым, когда мы спускались по лестнице.

- Ну, покажем им кузькину мать, - произнес Виктор Петрович, - чертям станет страшно!

- Да, - продолжил я, - сила едет...

- Несметная... - закончил за меня Астафьев.

У всех было приподнятое, боевое, походное настроение. Для московской делегации был подан целый состав. Кругом мелькали знакомые замечательные лица. Можно было выбирать любой вагон. Зашли в номер пять, разместились в одном купе с В. И. Беловым и Толей Заболоцким.

Мы с Василием Ивановичем, оставшись одни, легли спать. Но, едва приняв горизонтальное положение, тут же принялись разговаривать. Белов подарил мне свою пьесу "Князь Александр Невский" - "в память о когда-то Великом Новгороде, с пожеланием мужества". Мы долго и откровенно говорили с ним обо всем - о том, что творится сейчас в "Московских новостях", в "Неделе", в "Огоньке", о всеобщем разладе в искусстве и культуре.

Было слышно, как Астафьева в соседнем купе окружили, выставили бутылочку. Утром, уже в пять часов, все еще раздавался его хохот. Я и сам не мог уснуть, воодушевленный мыслями о предстоящем празднестве, о событии, действительно исторически важном для судьбы России.

В Великий Новгород, на великий праздник движется золотой эшелон Российских творцов: Белов, Астафьев, Распутин, Залыгин, Проскурин, Бондарев, Бондарчук, Крупин, Шипунов, Клыков, Юрий Кузнецов... сотни замечательных писателей, художников, музыкантов, ученых сойдутся в Новгороде на первое, столь мощное духовное российское Вече.

Утром с Беловым и Астафьевым я через два вагона пропутешествовал к Распутину и Крупину. Радушные рукопожатия Крупина и Распутина с Астафьевым и Беловым, ну и со мной - "раз с ними пришел". Хотя Распутин, как выяснилось позже, тогда не признал меня.

Потом я заглянул к Бондарчуку:

- Тебе нужно сниматься, а то тебя забудут, - сказал Сергей Федорович, - хотя нет, "Лермонтова" они тебе не забудут никогда...

Поезд остановился. За окнами - люди в русских национальных костюмах. Праздник, оркестр...

Я хотел через перрон вернуться в свой вагон, выскочил - а тут и девушки с хлебом-солью. Поцеловал хлеб, отщипнул кусочек, обмакнул в соль и с радостью проглотил.

Гостей пригласили в автобусы и развезли по разным гостиницам, турбазам. Мне достался кемпинг. Мы соединились с Андреем Поздняевым, с которым потом и не разлучались все новгородское время. Забросили вещи в кемпинг, чтобы ни разу там не ночевать.

Первую ночь провели с вологодцами на турбазе, в тридцати километрах от Новгорода. Пригласил нас туда Анатолий Ехалов, редактор "Вологодского комсомольца", которого я наконец повстречал и принял всем сердцем с первого взгляда. Он был мал ростом, тщедушен, но глаза горели огнем, ум и жизненная мудрость так и сверкали в его речах. Суждения были весомыми, основательными. В очах душа горит, а душа светлая.

На вологодской турбазе воздух стоял сосновый, пряный, густой, словно духи. Я и не нюхивал такого никогда в жизни. Попарились в баньке. Но это вечером, а днем состоялось открытие праздника - грандиозное шествие по городу.

Многотысячная толпа гостей и жителей города мощной колонной пошла к кремлю. Когда эта плотная масса втекала на горбатый подвесной мост и я как раз находился центре моста, а митрополиты Питирим и Алексий во главе колонны уже спускались на берег, меня вдруг качнуло в сторону, будто я устал, ноги не держат. Сначала я и не понял в чем дело. Наконец догадался, да и рядом кто-то крикнул: "Стойте! Назад! Мост качается!" Арьергард попятился назад, люди на мосту рассредоточились, и я с товарищами двинулся вперед.

А в кремле - гуляние и пение. Хор гремит "Вставайте, люди русские". На площади - речь Алексия. Но на площадь я не попал и слышал речи уже по радио в машине, направляясь к вологодцам, в баньку - на испарение грехов телесных.

Библиотека » Н.Бурляев. "Дневник режиссера" (Создание фильма "Лермонтов")