Война 1812 года до Бородинской битвы

История России. Глава XLVIII

Наполеон усиливался более и более. Австрийцы стали с ним воевать, но были побеждены. Он сделал своих братьев королями: Иосифа - испанским, Людовика - голландским, Иеронима - вестфальским. Мюрат женился на его падчерице и сделался королем неаполитанским. Пасынок Наполеона Евгений Богарне управлял прочими итальянскими землями и назывался вице-королем. Все они правили по указке Наполеона. Швейцария зависела от него. Германские владетели составили Рейнский союз и тоже во всем ему повиновались. Австрийский император, прусский и датский короли обязаны были помогать ему войском. Португалия еще противилась ему при помощи англичан, но он надеялся и ее присвоить; наследником шведского престола был выбран французский маршал Бернадрт, и Наполеон надеялся, что он будет стараться в пользу Франции. Но Бернадот более заботился о выгоде шведов. Несмотря на то, что брат Наполеона Иосиф был испанским королем, столица и главнейшие города Испании были заняты французами и множество французского войска находилось в Испании, испанцы все-таки остались верны своему законному государю и не хотели подчиняться французам. Войска испанские были побеждаемы, но весь народ восстал против Наполеона и сражался чрезвычайно храбро. Наполеон отправил против них много войска, но потом вызвал часть его оттуда и начал готовиться к войне с Россией.

Были разные причины этой войны. Наполену хотелось жениться на сестре императора Александра, но на свое предложение он не получил ответа. Наполеон женился на дочери австрийского императора и стал враждовать с Россией. Он занял своими войсками владения Ольденбургского герцога, который был в родстве с Александром и под его покровительством. Русский император требовал возвращения этих владений; это было тем справедливее, что по Тильзитскому миру Наполеон обещал не отнимать владений у герцога Ольденбургского, но он не исполнил требований Александра. Наполеон из прежних польских земель составил герцогство Варшавское, в котором поляки стали вооружаться против России. На запросы об этом Александра Наполеон ничего не отвечал. По Тильзитскому миру Александр обещал не торговать с англичанами: он исполнил это обещание; но, заметив, что из Франции и вообще с западной границы подвозятся некоторые товары в подрыв русским фабрикам и в ущерб нашей торговле, он запретил на год подвоз этих товаров. Наполеон требовал отмены этого, говоря, что это вредит французской торговле. Александр отвечал, что никто не имеет права вмешиваться в его распоряжения внутри государства. Оба стали готовиться к войне. Тогда русское войско было малочисленнее, чем ныне. Кроме того, еще не кончилась война с Швецией, Турцией и Персией. Поэтому при всех стараниях Александра, он мог собрать к западной границе только с небольшим 200000 войска. Оно было разделено на три армии под начальством генералов Баркалая де Толли, Багратиона и Тормасова. А у Наполеона было такое войско, какого еще ни у кого не бывало со времени изобретения пороха. Оно состояло из 600000 человек. Кроме французов, в нем были голландцы, швейцарцы, австрийцы, пруссаки, баварцы, вюртембергцы, вестфальцы, баденцы, неаполитанцы, сардинцы, испанцы, португальцы.

Сам Наполеон начальствовал войском, а его тогда, по справедливости, почитали первым полководцем, поэтому что до того времени он еще ни разу не был побежден, а напротив одержал множество побед. Конницей у него командовал Мю-рат, король неаполитанский; частями его войска - брат его, Иероним, король вестфальский, вице-король итальянский, маршалы Ней, Даву, Удино, Виктор, Макдональд, Ожеро, генералы Жюно, Понятовский, Сансир, Ренье. 30000 австрийцев, бывших в его войске, командовал князь Шварценберг, а 20000 пруссаков - генерал Иорк.

Наполеон вступил 6 июня 1812 года в Россию, даже не объявив войны. Перед вступлением он отдал приказ войску, в котором говорил: "Россию преследует рок! Судьба ее должна исполниться". Так он заранее говорил о своей победе и погибели России. Император Александр, объявив народу о вторжении неприятеля, прибавил: "Не остается нам ничего иного, как, призвав на помощь Свидетеля и Заступника правды, Всемогущего Творца небес, поставить силы наши против сил неприятельских. Не нужно мне напоминать вождям, полководцам и воинам нашим об их долге и храбрости. В них издревле течет громкая победами кровь славян. Воины! Вы защищаете веру, отечество, свободу. Я с вами. На зачинающего Бог. Я не положу оружия, доколь ни единого неприятельского воина не останется в царстве моем".

Наполеон с главными войсками пошел на нашу первую армию, бывшую под начальством Барклая де Толли, Макдональ-ду велел осадить Ригу и угрожать Петербургу, а Шварценбергу приказал удерживать Тормасова. Два войска, каждое в 80000 человек, были посланы Наполеоном против нашей второй армии, бывшей под начальством Багратиона. У Багратиона вместе с атаманом донских казаков Платовым было с небольшим 50000 войска, следовательно, ему пришлось иметь дело с неприятелем втрое сильнее. Наполеон своим быстрым вступлением хотел отделить части русских одни от других и разбить их по одиночке, но ему это не удалось, потому что император Александр заранее назначил каждому из наших генералов, куда отступать в случае нападения неприятеля, если он будет гораздо сильнее.

Вся армия Барклая де Толли благополучно соединилась, без всякой потери. Всего труднее было пройти на место сбора генералу Дохтурову, потому что ему приходилось проходить в самом близком расстоянии от французских войск, однако он прошел без потери. Но зато Наполеон употребил все усилия, чтобы не допустить Барклая де Толли соединиться с Багратионом, и оба эти генерала должны были сделать большой обход, чтобы избавиться от сражения по одиночке, которое непременно кончилось бы их погибелью. В этом походе много помог Багратиону Платов с казаками. У него очень часто были небольшие сражения с французами, и казаки их всегда побеждали. Одним из войск, посланных против Багратиона, начальствовал ветсфальский король. Наполеон так был недоволен его действиями, что отнял у него начальство и велел ему воротиться в Вестфалию. Сперва русские думали, что обе их армии могут соединиться в укрепленном лагере близ реки Дриссы и там сражаться с неприятелем, но потом это оказалось невозможным и пришлось отступить к Смоленску. Для защиты Петербурга был оставлен Витгенштейн с 25000 человек. Наполеон отрядил против него маршала Удино.

Багратион и Барклай де Толли наконец соединились у Смоленска и сперва думали, что уже довольно сильны для того, чтобы напасть самим на Наполеона. Для этого они выступили из Смоленска. Но они ошиблись в силах Наполеона: хотя он много потерял людей на походе от русской границы до Смоленска, потому что войско его нуждалось в продовольствии, многие солдаты умирали от голода и болезней, другие разошлись в разные стороны, однако все-таки у него было почти вдвое более, нежели в обеих русских армиях. Он задумал воспользоваться тем, что они выступили из Смоленска, взять этот город, пока их нет, и потом не пустить их на московскую дорогу. Для этого он пошел в обход, через город Красный к Смоленску. Если бы ему удалось это сделать, то наши войска потерпели бы большие потери, а может быть, и совсем погибли бы: Москва и вся внутренняя Россия остались бы без защиты. Казалось, ему и не было труда завладеть Смоленском, потому что там оставался только один полк. Шесть пехотных полков, большей частью новобранцев, один драгунский и три казачьих под начальством генерала Неверовского стояли у города Красного; прочее русское войско уже выступало к Витебску, и всех ближе к Смоленску шел генерал Раевский. Передовое французское войско под начальством Мюрата напало на Неверовского. У Мюрата конницы было, по крайней мере, в десять раз больше, чем у Неверовского; поэтому он тотчас сбил нашу конницу, принудил ее уйти к Смоленску с частью пушек, а остальные взял. Неверовский поставил своих пехотинцев в каре и сказал им: "Помните, чему вас учили, делайте так, и вас никогда конница не победит: стреляйте метко, не суетитесь, и никто не смей начинать без моей команды". Так они и сделали. Неприятели, как тучи, неслись с двух сторон. Русские стояли, как окаменелые. Когда уже французы были близко, барабаны грянули тревогу, русские разом выстрелили, и все пространство около них покрылось убитыми неприятелями. Большая часть остальных французов поскакали обратно, несколько человек домчались до каре и были заколоты. Неверовский сказал: "Видите, ребята, как легко пехоте, которая знает свое дело, побеждать конницу; благодарю вас и поздравляю". Солдаты закричали: "Ура! Рады стараться!" Мюрат сорок раз возобновлял нападения; это ему легко было делать, потому что у него было вчетверо более войска против Неверовского; но всякий раз была такая же встреча французам. Они, наверное, надеялись взять в плен весь наш отряд, но Неверовский ушел к Смоленску, а при этом французы потеряли не менее людей, чем он. Князь Багратион, которого тогда справедливо считали самым храбрым из наших генералов, донося государю о подвиге Неверовского, сказал: "Можно даже сказать, что примера такой храбрости ни в какой армии показать нельзя". Сами французы выхваляли искусство Неверовского и говорили, что он отступал, как лев.

Раевский, получив известие, что Наполеон идет к Смоленску, послал уведомить об этом главнокомандующих, а сам немедля пошел к Смоленску. Он знал, что ему придется иметь дело с неприятелем гораздо сильнее, и что он идет почти на явную гибель, но решился лучше погибнуть сам с своим отрядом, но спасти войско и Россию. У него было всего 15000 человек. Надо было защищаться против главных сил Наполеона, пока подоспеют наши армии. Раевский расположился в самом городе и был прикрыт его укреплениями. Самое опасное место защищал генерал Паскевич. Сам Наполеон распоряжался нападением и поручил его храбрейшему из своих маршалов Нею. Французы, несмотря на то, что в них стреляли из 70 пушек, подошли к стене крепости. Но тут их наши солдаты удержали ружейными выстрелами. Несколько раз нападали французы и были отражаемы. Паскевич, заметив, что они ослабевают, велел ударить на них в штыки. Наши прогнали французов и множество их перебили. Точно так же было отражено нападение их и в другом месте. Между тем стала собираться вся французская армия и окружила город. Наполеон поставил множество пушек и велел стрелять в стены Смоленска. Полки его, один за другим, выходили в стрелки, но перестрелка была выгоднее для русских, потому что они были закрыты стенами. Подкрепление Раевскому уже подходило. Князь Багратион писал ему: "Друг мой! Я не иду, а бегу, желал бы иметь крылья, чтобы скорее соединиться с тобою. Держись, Бог тебе помощник!" И Раевский удержался. Обе наши армии подошли. Наполеон очень радовался этому и говорил: "Наконец, русские в моих руках". Он был уверен, что непременно победит, когда дойдет до общего сражения, потому что его войско было гораздо многочисленнее нашего. Сражаясь целый день, войско Раевского очень ослабело. Вместо него назначили для обороны Смоленска Дохтурова. Он недавно был болен и еще не оправился от болезни. Барклай де Толли спросил его, в силах ли он участвовать в сражении? Дохтуров отвечал: "Лучше умереть на поле, нежели в кровати". Маршал Ней, Даву и генерал Понятовский почти с половиною французского войска напали на него; но стены защищали наших от выстрелов. Главное нападение было произведено на то место, где начальствовал генерал Коновницын. Сам Дохтуров находился там же. Коновницын был ранен пулей в руку, но не оставил сражения и даже не позволил сделать себе перевязку. К ним подоспел на помощь принц Евгений Вюртембергский, бывший на русской службе, и французы были совершенно отражены. В другом месте нападали на Смоленск поляки под начальством Понятовского; они сражались очень храбро, но граф Кутайсов, который начальствовал артиллерией 1-й армии, так искусно распоряжался стрельбой, а Неверовский так храбро сопротивлялся полякам, что они не могли продвинуться ни на шаг. Наполеон велел стрелять по городу из 150 пушек, и Смоленск загорелся во многих местах. Это было накануне Преображения. Несмотря на пожар, всенощная служба продолжалась в церквах. Народ с воплем выходил из горящего города, называя Наполеона антихристом. Поражаемые спереди врагами, опаляемые сзади пожаром, защитники Смоленска грудью стояли против врага и ни шага не уступили ему. Но оставаться в Смоленске было невозможно, потому что неприятели могли обойти наше войско и стать между нами и Москвою. Барклай де Толли приказал отступать.

Прямая дорога в Москву лежала по берегу Днепра, и если бы русские пошли по ней, то Наполеон мог бы очень вредить им. Поэтому Барклай де Толли велел отступать другой дорогой. Наполеон воспользовался этим и велел маршалу Нею пойти по столбовой смоленской дороге и занять Лубино. Если бы Ней успел это сделать, то части войска Барклая де Толли были бы окружены неприятелем. Но генерал Тучков 3-й, предвидя эту опасность, не отступал, как ему было приказано, по московской дороге, а загородил неприятелю путь к Лубину. У Тучкова было всего три или четыре тысячи человек, следовательно, он шел на явную смерть или плен для спасения армии. Он удержал несколько времени Нея, и Барклай де Толли прислал к нему на помощь Коновницына и Орлова-Денисова. К Нею тоже присоединился Мюрат, да еще обходил русское войско Жюно. Французы были без сравнения многочисленнее, но Орлов-Денисов отразил все нападения Мюрата, а Коновницын и Тучков 3-й - Нея. Уже в сумерки, во время последнего нападения французов, Тучков 3-й сам повел гренадер в штыки, был проколот штыком и взят в плен. Но он исполнил то, что желал, наша армия была спасена, и даже при Лубине Наполеон потерял больше людей, чем наше войско. Тучкова представили сперва Мюрату, потом Наполеону. Оба обошлись с ним ласково и хвалили его храбрость. Он просил Мюрата наградить того офицера, который взял его в плен. Наполеон хотел через Тучкова завести с императором Александром переговоры о мире, но Александр даже не отвечал на его мирные предложения.

А.О. Ишимова, 1866 г.

Глава "Война 1812 года до Бородинской битвы" из книги История России в рассказах