Екатерина Корчагина-Александровская. Творческая биография

Дебюты в кинематографе бывают разные. В последнее время, например, приходится иногда читать такие рассказы о начале кинематографического пути. Шла по улице студентка. Повстречался ей режиссер кино. Увидел в студентке образ героини будущего своего фильма. Предложил сниматься. Студентка сыграла в фильме главную роль.

Екатерина Павловна Корчагина-Александровская была уже довольно видной артисткой театра, когда известный в дореволюционные годы кинопромышленник Ханжонков (это было за несколько лет до революции) предложил ей сняться в одном из фильмов, который готовила его фабрика. На пробной съемке, где Корчагина, думая о "специфике" кинематографа, больше всего заботилась о том, чтобы подражать поведению актеров на экране, ей пришлось услышать такие слова:

- Не подходит она для кино.

"Кто-то посоветовал попробовать еще раз, вспоминает Корчагина Александровская, - но режиссер безапелляционно заявил:

- Да и пробовать нечего. Ничего в кино у нее никогда не выйдет!" Встретившись в 1923 году с режиссером А. Ивановским и снявшись в его фильме "Комедиантка", Корчагина-Александровская играла затем еще в шестнадцати фильмах у таких режиссеров, как Вл. Петров, Вс. Пудовкин, В. Гардин, Фр. Эрмлер, А. Разумный, Я. Фрид. Роли были разные - и большие, и маленькие, и значительные, и не очень значительные, - но ни в одной актриса не отступала от принципов реалистического воплощения характера, от того, что было наиболее привлекательным в ее сценическом искусстве и что было теснейшим образом связано с самобытностью ее актерского таланта. Прогнозы ханжонковского кинорежиссера были посрамлены, и, может быть, решающее значение в этом сыграло то обстоятельство, что Корчагина не думала больше о кинематографической "специфике", оставив ее на попечение режиссеров и операторов, целиком отдавшись стихии актерского творчества, законы и цели которого едины и для театра, и для кино.

В кинематографе и в театре Корчагина-Александровская играла старух. Положительных и отрицательных, если следовать общепринятой классификации. Современниц и женщин прошлых времен. Добрых и злых. Думающих о людях и заботящихся только о собственной выгоде. Ее героини очень разные, воздействие на зрителя психологическое, эмоциональное, наконец, идейное было всегда разным, и этому нисколько не мешало, что мы не просто узнавали актрису, а всегда видели перед собой как будто бы одно и то же лицо, слышали одни и те же интонации, один и тот же голос, наблюдали одну и ту же, как могло показаться, палитру мимических красок. Но все это, разумеется, только казалось, и потому не хочется делить все, что делала актриса в кино, на черное и белое (это ведь самое простое и легкое), а проанализировать ее роли с точки зрения полноты и качества раскрытия человека, его социальной природы и психологического содержания, его индивидуальных особенностей, связанных с общественным и бытовым укладом, с нравами и средой. Этими подробностями так богато было творчество Корчагиной-Александровской, что внешние похожесть и узнаваемость могли быть только впечатлениями первого момента. Но мере развития образа первое впечатление было уже не существенно: актриса увлекала зрителя в глубины характера, открывала мир богатый и сложный, не укладывавшийся в одно измерение, как не может быть оружием подлинного художника только одна краска.

Я читаю перечень ролей, сыгранных Корчагиной-Александровской в кино, и не могу пройти мимо того, что некоторые из них обозначены всего лишь одним словом: "мать". И в самом деле: "Сердца и доллары", фильм Николая Петрова, поставленный в 1925 году, в этом фильме роль Корчагиной-мать; дальше фильм "Кто виноват?" - мать; в фильме "Победа" Вс. Пудовкина и М. Доллера - мать; у Фр. Эрмлера в "Крестьянах" мать кулака; и даже в неудачной пробе у Ханжонкова Корчагина разыгрывала эпизод встречи матери с сыном.

Казалось бы, в этом нет ничего особенного и этому можно было бы не придавать значения, тем более, что и в кино, и особенно в театре Корчагина играла множество других, самых разнообразных ролей. И, однако, мне представляется это весьма показательным для понимания той высокой человеческой ноты, той земной мудрости, которая высвечивает лучшие работы Корчагиной и находится в самой природе большого таланта актрисы.

Получилось так, что кинематограф не мог на первых порах предложить Корчагиной-Александровской роли, масштаб которых был бы равен или хотя бы приближался к тому, что делала актриса на сцене. Ну что ж, это судьба не только одной Корчагиной. Можно назвать имена многих других актеров театра, чье искусство, соприкоснувшись с экраном, обретало как бы новое измерение. Театр имел традиции, уходившие корнями в далекую историю, театральный актер мог обращаться к таким произведениям драматургии, которые были значительными явлениями искусства и литературы и выражали многообразные стороны жизни человека и общества.

Кино (особенно в его немой период) зависело подчас от скороспелых сценарных разработок, сделанных приблизительно, как подсобный материал для режиссера, где кое-как склеивался сюжет, где героям отводилось подчиненное место, где не столь уж часто можно было встретить глубоко разработанные цельные характеры, интересные судьбы, подлинно смелые замыслы. Вот для примера сюжеты двух фильмов, в которых приходилось в те годы сниматься Корчагиной-Александровской.

Один из фильмов назывался "Сердца и доллары". Постановка его должна была явиться опытом создания первой советской кинокомедии. Так во всяком случае задумали руководители "Кино-Севера", организации, носившей преимущественно учебный характер и выпускавшей первую свою картину. Постановщиком фильма был Н. В. Петров, известный к тому времени театральный режиссер, преподававший в Студии экранного искусства актерское мастерство.

Сценарий предлагал зрителю историю поисков проживающих в нашей стране родственников богатой американки. Она приезжает в Советский Союз и прибегает к помощи объявления, которое дает в "Красной газете": "Тот, кто укажет местонахождение родственников уехавшей двадцать лет назад в Америку Анны Ивановой, получит денежное вознаграждение в размере десяти тысяч долларов" С этого все и начиналось. Много неожиданных комедийных ситуаций, много героев, массовые сцены, служившие фоном в развитии основного действия и создававшие необходимую для комедийного фильма атмосферу, - все это проходило на экране в калейдоскопическом ритме, живо и весело, хотя и не очень притязательно.

Н. В. Петров, так и не ставший кинорежиссером, впервые осваивал специфику нового для него искусства, радовался, как ребенок, увидев результаты своего труда, особенно снятые для фильма массовые сцены, и искал опору в театре, распределив главные и многие эпизодические роли среди известных ему театральных актеров. Так, например, в роли американки, разыскивавшей своих родственников, выступила М. И. Бабанова. Это была первая ее работа в кино. Роль, порученная Корчагиной-Александровской, была небольшая (один из многих персонажей, втянутых в водоворот поисков), изобразительные возможности актрисы были весьма ограничены, но Петров не мыслил себе фильма без Корчагиной, талант которой ценил очень высоко. Недаром, еще летом 1918 года, сформировав гастрольную труппу, он был спокоен за ее успех, потому что в спектаклях должна была играть Корчагина-Александровская. "Одно имя ее, - писал Петров впоследствии, - служило порукой, она блистала среди товарищей по Александрийскому театру". Сыграв в фильме "Сердца и доллары", Корчагина не удивилась, когда получила от Петрова предложение принять участие в его новой кинопостановке - фильме "Аэро НТ-54", снятом по заказу Осоавиахима. Для Петрова это была последняя режиссерская работа в кинематографе (в дальнейшем он целиком переключился на работу в театре), путь Корчагиной-Александровской на экране только начинался. Другой фильм, сюжет которого мне хочется привести, относился к иному жанру. "Северная любовь", поставленная в 1927 году режиссером А. В. Ивановским, была современной социально-психологической драмой. Действие ее происходило на Севере, у холодного моря, в рыбацком селении. Девушка по имени Пелька любит местного парня Акима. Акиму Пелька в общем тоже не безразлична, но у него есть другая страсть, другая одержимость: Аким мастерит фонарь, который, по его убеждению, должен осветить улицы рыбацкого поселка. Пелька ничего толком об этом не знает, подозревает Акима в неверности, и на этой почве проистекают в фильме многие драматические коллизии. Вкратце они сводились к следующему. Пелька стреляет в Акима, но промахивается. Затем она попадает на вечеринку к местному кулаку, пьет, пляшет и даже кидается кулаку на шею. Аким, как сказано было в либретто фильма, "глух ко всему". Вот он уже завершает работу над фонарем, пытается его включить, но вспыхивает не фонарь, а... изба кулака, по неосторожности подожженная Пелькой (оригинальный монтажный переход). Конечно, от ветственность за все кулак возлагает на Акима, Аким в тюрьме, его должны отправить на пароходе, но... отправляют кулака: справедливость не могла не восторжествовать. Аким тоже едет в город, уже не в качестве подозреваемого в поджоге, а для того, чтобы учиться строить электростанции.

Таков сюжет. Предельно наивный, искусственно построенный и. однако, имевший для своего времени некое жизненное основание.

Корчагина-Александровская играла в этом фильме одну из старых жительниц поселка. Бабка - называлась она в сценарии - или тетка Матрена. Это был очень колоритный персонаж. В национальном костюме, в круглой шапочке, в платке, повязанном вокруг шеи, она была вполне натуральна как северянка. Узенькие щелочки глаз, тоненькие-тоненькие губы, морщинки, собирающиеся у висков, когда она улыбается, - во всем этом был не просто облик одной из старух, каких много мы видели в кадрах фильма, а женщины определенной, со своими представлениями о жизни, со своим отношением ко всему происходящему, со своим характером. Пелька слушает ее заискивающие слова и настораживается, не может открыть душу этому человеку: кто его знает, что кроется за этим взглядом, за этим вкрадчивым словом, за этой жесткой улыбкой.

С именем А. В. Ивановского связан ряд примечательных работ Корчагиной-Александровской в кино. Режиссер впервые показал на экране такие характерные даже в статике и необыкновенно динамичные в комедийном, драматическом или лирическом действии лицо и глаза актрисы. Эту способность выражать внутренний строй человека, различные его состояния, особенности характера, чаще всего крутого, определенного, властного, он увидел в Корчагиной-Александровской, предоставив ей кинодебют в своем фильме "Комедиантка", своеобразной экранизации лесков-ского "Тупейного художника", где Корчагина играла домоправительницу.

Конечно, А. В. Ивановский, да и другие режиссеры, приглашавшие Корчагину в свои фильмы, основывались главным образом на утвердившемся за актрисой на сцене амплуа комической старухи. Это, в сущности, и сваха в фильме "Степан Халтурин", и та же домоправительница, и тетка Матрена в "Северной любви", и Улита в экранизации "Иудушки Голов-лева", сделанной Ивановским уже в период звукового кино.

Последняя роль, весьма значительная в творческой биографии Корчагиной-Александровской, требует особого разговора. Присвоенное актрисе амплуа здесь послужило лишь для исходной характеристики Улиты, в облике которой было немало резко отрицательных подробностей, естественно поддающихся осмеянию (вспомните беспощадный ее портрет, нарисованный Салтыковым-Щедриным). Возможно, при выборе актрисы на роль режиссер находился под воздействием близких но внутренним свойствам и по изобразительной манере работ, осуществленных Корчагиной на сцене в пьесах классического репертуара. И это обстоятельство, и внешний облик актрисы, становившиеся в совокупности как бы ее типажным признаком (а типаж имел в те годы для кинематографа едва ли не решающее значение), многое определили в приглашении "комической старухи" на роль Улиты.

В действительности все должно было выглядеть гораздо сложнее. Улита, многие годы прослужившая в доме Головлевых на правах ключницы, человек в высшей степени зависимый и угодливый, способный таить от людей свои мысли и ощущения, пресмыкаться, фальшивить и лгать, жила двойной жизнью. Одна Улита - затаенная в себе, хитрая, другая - на людях - покорная, безответная, елейная. И в той, и в другой был повод к комедийному заострению характера, но Корчагина с большим тактом и, я бы сказал, художнической мудростью пользовалась в этой роли средствами комедийного театра. Прожив на экране жизнь Улиты, она не только давала нам очень живое и зримое представление об одном из жестоких сатирических образов Салтыкова-Щедрина, но как бы определяла его природу, его генезис, его трагическую сущность.

Особенно это проявилось в эпизодах, проведенных Корчагиной-Александровской с В. Р. Гардиным, игравшим в фильме Иудушку. У Иудушки и Улиты возникли очень сложные отношения. Людей, стоящих на различных ступенях жизни, казалось бы, отдаленных друг от друга и различным имущественным положением, и различным уровнем культуры, сблизила и в то же время держала в отдалении общая тайна. Человек невоздержанных низменных чувств, скупой во всем, беспредельно себялюбивый и злой, Иудушка только плоти не ставил преград. Улиту, теперь уже старую женщину, в былые годы не миновала похотливая страсть этого человека. Был у них ребенок, отправили его в приют, подальше от глаз, едва он появился на свет. Казалось бы, все в прошлом, годы ушли, стерлись следы далекой молодости, Иудушка стал хозяином, единственным наследником умершего барина, а какая-то незримая ниточка связывает Улиту с Иудушкой, хотя он внутренне противится этому. Женщина, столь же низкая и безнравственная в своих представлениях о жизни, она в какие-то минуты получает возможность смотреть на Иудушку со стороны, быть с ним, что называется, запросто, но с опаской, находить в нем про себя такие черты, которые в конечном счете превосходят ее по низменности.

И только однажды она делает это откровенно, пользуясь правом, которое дает ей их бывшая связь. В старой Улите на короткий миг проявляется чувство, какого, в сущности, никогда она не знала, и в этот короткий миг она видит всю безмерность опустошения Иудушки, пытается внушить ему нечто иное, доброе, робко протестует, но сдается, потому что таковы законы мира, в котором они живут.

Это одна из самых драматических сцен фильма. Еще один отпрыск очередной жертвы Иудушки появляется на свет, и Улита, бережно держа младенца на руках, приносит его отцу. В большом, старинного покроя балахоне, глухо, но аккуратно повязанная платком, придававшим ей монашеский облик, с каким-то внутренним достоинством приближается Улита к Иудушке, протягивает к нему ребенка и говорит:

- Натко-те, поглядитко-те!

Что-то новое, человеческое, живое промелькнуло вдруг в этом царстве мрака перед лицом народившейся жизни. Чуть приметная искорка вспыхнула в глазах, в голосе Улиты и погасла, как только соприкоснулась с трусливой и гадкой душонкой. Ничего нового не открывала она для себя в этом человеке и, однако, была поражена и по-своему оскорблена, когда до слуха ее донеслись слова Иудушки: "Нет, нет!.. Не люблю я их, боюсь. Ступай..."

Совсем немного слов произносит в этой сцене Корчагина, но как значительно и точно характеризуют они Улиту, которую мы знаем по книге, и которая в фильме предстает в очень острой и своеобразной актерской интерпретации. Улита и Иудушка не антиподы в этом безнравственном мире. У каждого своя, добровольно и расчетливо избранная линия жизни. Искорка человечности, сверкнувшая в Улите, ничего в ней самой не изменила, но помогла нам вновь увидеть и ощутить тот смрадный мир, в котором так безнадежно, словно в трясине, пребывают герои.

Гардин, снимавший Корчагину в фильме "Песня весны", высоко ценил удивительные свойства ее актерского таланта. Вспоминая о ее работе в "Иудушке Головлеве", он писал потом: "Екатерина Павловна виртуозно владела таким богатством интонаций, что уже слушать ее было интересно, а играть с ней - просто наслаждение".

В истории русского театра Корчагина-Александровская была явлением исключительным по самобытности. Наделенная, как и многие выдающиеся художники сцены, очень тонким и своеобразным даром перевоплощения, она достигала в спектаклях полного слияния образа и актерской личности. В любой роли самым важным для актрисы критерием был критерий жизненной правды. Веруя в реальность изображаемой судьбы, она внушала эту веру зрителю, пользуясь атмосферой социальной и бытовой достоверности и создавая эту атмосферу в сценическом действии. Точно так же, как невозможно это подразделять относительно реально существующего лица, никогда не приходило в голову обособленно говорить об изобразительных средствах, которыми пользовалась актриса. Все вместе, в совокупности, в удивительном единстве - и голос, и действительное богатство интонаций, и настоящий, а не сыгранный взгляд, и просто корчагинский шаг, особое умение двигаться по сцене, когда это было одновременно и театрально, и реально, - все вместе создавало неповторимость актерской индивидуальности, неповторимость игры и жизни актрисы на сцене.

В кинематографе эти свойства таланта Корчагиной-Александровской были как бы приближены к зрителю. "Тут все было искренне пережито, все дышало полнокровной жизнью образа... Она была признанным мастером звучащего слова. Но и молчаливое красноречие поджатых губ, и невзначай промелькнувший жест, и какое-нибудь междометие - все отзывалось правдой невыдуманного", - писал Фридрих Эрмлер, снявший Корчагину всего лишь в одном своем фильме "Крестьяне", однако навсегда сохранивший необыкновенное впечатление от силы ее таланта.

"Правда невыдуманного". . . Эти слова, пожалуй, наиболее точная, хотя, разумеется, и неполная характеристика творчества актрисы. И в фильме Эрмлера, где Корчагина играла мать кулака, этакую жестокую, злобную, непримиримую волчицу, и в фильмах Вл. Петрова "Адрес Ленина" и "Гроза", очень разных, но оставивших заметный след в актерской биографии и в истории нашего кинематографа, и у Ивановского, Пудовкина, у Яна Фрида в "Хирургии", где Корчагина играла Марию Заплак-сину, везде эта правда невыдуманного становилась основой корчагинской игры и естественно ставила особые условия всему актерскому ансамблю.

"Адрес Ленина" - это картина для детей и о детях. Третий фильм режиссера Вл. Петрова, адресованный юному зрителю. Картина рассказывала о судьбе маленькой девочки, познавшей жестокость и внезапно соприкоснувшейся с миром простых человеческих отношений, с миром добра. И в фильме, его сюжете, в его изобразительной структуре, в игре актеров особое значение придавалось этому контрасту черного и светлого. К силам зла принадлежала и старуха торговка, которую играла Корчагина-Александровская. Роль была не слишком оригинальна, скорее традиционна и не давала сколько-нибудь серьезных возможностей для глубокой обрисовки. И здесь особенно отчетливо пришла на помощь способность актрисы привносить в роль больше, чем заложено в драматургическом материале, обогащать образ собственными представлениями о жизни.

Конечно, играть Феклушу в "Грозе" было для актрисы куда большим наслаждением. Пьеса А. Н. Островского, а главное, интересная и самостоятельная трактовка ее режиссером Вл. Петровым и Корчагиной уже с самого начала давали актрисе и постановщику превосходный художественный материал. Место Феклуши в фильме было ограничено, но скупость для истинного художника не помеха, а, напротив, необходимое условие серьезных поисков. Здесь уместно сказать об этом, потому что поиск, творческое беспокойство, стремление как можно естественнее и богаче распорядиться заложенными в природе актрисы данными - одна из важных черт Корчагиной-Александровской. Это проявилось и в "Адресе Ленина", и в "Грозе", где Корчагина менее всего опиралась на свое амплуа, хотя по театральной традиции образ Феклуши вполне совпадал с данными амплуа. Это стало одной из задач актрисы в фильме "Крестьяне". По свидетельству Эрмлера, Корчагина с большой осторожностью подходила к работе над ролью матери кулака и даже высказывала сомнение: "Где ж мне сыграть такую ведьму! Ведь я играла всегда характерных бесхарактерных старух, а тут - на вот тебе..."

Но, как показал результат, это опасение было напрасным. И Феклуша Корчагиной была не такой уж бесхарактерной. А в "Крестьянах" мы увидели на редкость достоверный образ злобной и властной женщины, снедаемой местью, ненавистью и хищной надеждой вернуть старое. "Одеть ее вот так, - размышлял режиссер, - в домотканое рубище, повязать голову темным платком, перекинуть через плечо холщовую суму, - да никому в голову не придет, что он на улице встретил актрису, играющую роль. .."

В кинематографе Корчагиной не слишком повезло с современными ролями, хотя сыграла она их немало. Я уже говорил о фильмах "Сердца и доллары" и "Северная любовь". Была у Корчагиной роль рабочего человека, производственницы, которую в фильме звали тетя Катя. Но эта роль, как и сам фильм - "На этом свете" - прошли незамеченными.

И, пожалуй, только один положительный образ, сыгранный Корчагиной в кино, образ матери летчика в фильме Вс. Пудовкина и М. Доллера "Победа", был достоин большого корчагинского таланта. Недаром сама актриса говорит об этой роли в непосредственной связи с ролью большевички Клары, сыгранной ею на сцене театра в пьесе А. Афиногенова "Страх". Как известно, эта работа Корчагиной-Александровской была одним из выдающихся явлений советского искусства.

Работа актера на сцене как бы исчезает в тот момент, когда кончается спектакль. Кино фиксирует актерскую работу и сохраняет ее на многие годы. Как ни странно, для современного зрителя имя Корчагиной-Александровской связывается главным образом с театром, даже для тех, кому никогда не приходилось видеть актрису на сцене. В то же время именно кинематограф запечатлел это замечательное искусство.

Корчагина-Александровская, выдающаяся русская актриса, живет сегодня не только в исследованиях театроведов и воспоминаниях современников. Она среди нас, на экране, со своим взглядом на жизнь, на людей, на ее героев, со своей пытливой и страстной любовью к искусству, с беспощадной требовательностью к человеку, с высокой верой в него.

А. Бейлин, 1968

» Звезды нашего кино