Жизнь как опасный переход

Перед художником всегда встает вопрос: зачем я это делаю? Большинство людей все делает ради денег. Но есть художники, которые творят не для денег и не для личной известности, славы, а только для того, чтобы добиться красоты, правды, что-то важное сказать людям. Только эти художники делают настоящее искусство. Все остальные крутятся около искусства.

Но в жизни сегодня все наоборот. Те, кто делает что-то в литературе, в кино, в театре не для денег, а для каких-то высших ценностей, оказываются как бы на периферии. А в самом центре - коммерция. Чтобы понять, почему так происходит, нужно обратить внимание на перемены, произошедшие в обществе.

У нас появился синдром больших чисел. Сегодня, чтобы произведение искусства существовало, нужно собрать деньги с огромной массы людей. Так было не всегда. Возьмите времена Моцарта. Времена, когда не было еще концертных залов. Моцарт, Гайдн сочиняли музыку для 20 человек, максимум сорока - если собирался большой салон, у императора. Но Моцарту для того, чтобы существовала его музыка, и не нужно было больше слушателей. Эти 20-40 человек могли заплатить очень большие деньги за высокую культуру.

А рядом были оркестры, которые играли на свадьбах, похоронах и имели массовую публику. Но эта массовая публика состояла из бедных людей, плативших музыкантам копейки. И музыканты, игравшие для массовой публики, тоже оставались бедными.

Сегодня во всем мире есть миллионеры. Но уровнем своего сознания, своего культурного образования они абсолютно не отделяются от толпы. Я подозреваю, что они не более культурные, чем их водители или служанки. Порой, они и выглядят очень смешно. Смешной грим, смешная одежда, смешное поведение: И все же они увлекают бедных людей, потому что деньги имеют огромную увлекательную силу. Так вот сегодня ситуация такова, что произведение искусства, чтобы существовать, должно понравиться огромной массе людей. Помню, раньше, если кто-то сказал, что какая-то книга - бестселлер, значит, надо отдать ее шоферу или служанке, потому что читать бестселлер - это для толпы. Это плохая литература. Если пластинка продается хорошо, не надо и слушать. Потому что вкус у большинства людей - низкий, и если это нравится всем, значит это нехорошо. Правда, бывают и исключения. Бывают произведения искусства, которые действуют на двух уровнях: на высоком и на низком, и привлекают как толпу, так и избранную публику. Редко, но бывает. Так, лучше всех книг продается Библия. Ни одна другая книга не сравнится с ней в коммерческом успехе.

Мое поколение понимало, что культура, наука, мысль человеческая, да и политика движутся благодаря элите. Элита - это не те, которые богатые. Элита - это те, которые принимают на себя ответственность за судьбы мира, общества, которые делают что-то бескорыстно, это люди больше нравственные, чем только социальные. Сегодня мы столкнулись с тем, что прежняя элита постарела, потеряла энергию, а новую - просто невозможно найти.

Поэтому первый вопрос, который художник должен задать себе: кому он хочет нравиться и за какую цену? Способен ли он отстаивать то, во что верит, и идти против моды? Конечно, это очень амбициозное желание. И очень легко проиграть. Все зависит от того, сколько у вас сил.

А вообще в творчестве все не так однозначно. Тарковский заплатил огромную цену за то, что шел против волны. А есть люди, которые не верны себе, своему идеалу, и все-таки идущие вперед. Но в чем я абсолютно уверен: невозможно рассказать что-то другим, если нет собственного мировоззрения. Художник должен иметь свой взгляд, свое суждение о мире. Оно может быть правильное или неправильное, но оно должно быть. Невозможно выстроить сюжет, который захватил бы зрителей, если вы сами не чувствуете, что хорошо, а что плохо. Допустим, мой герой мне мил, но он делает ошибку. Я могу ему сочувствовать, я тоже мог бы сделать эту ошибку, но я должен знать, что он делает плохо. Если этого осуждения нет, тогда нет и драматургии.

Нужно рассказывать только то, что нам особенно важно и близко. Если мы говорим о вещах, которые нам безразличны, то и картина получается безразличной. А если у художника есть точка зрения, тогда и талант помогает. Талант тоже необходим. Но он не от нас зависит. Мы никогда не знаем, имеем мы его или нет. Но, может, в этом и есть счастье, потому что пока мы не уверены, мы живы. Как только уверуем в свою гениальность, считай, что умираем. Я знаю таких мертвых людей, которые верят в то, что они гениальны.

Талант сродни интуиции. А интуиция художника состоит в том, чтобы выразить то, о чем другие едва догадываются. Это под силу только людям одаренным, да и у них случается лишь несколько раз в жизни.

Художник постоянно обязан задавать себе вопросы: кто я, что я делаю плохо, что я делаю хорошо: Если я не чувствую себя личностью, я могу ведь найти себе работу на телевидении: делать сериалы, например. В сериалах не важен режиссер, как не важно, кто пилот в самолете. Профессией можно заниматься по-разному. Можно делать самое амбициозное авторское кино. Можно делать развлекательное кино, которое, кстати, тоже может быть достойным. А можно делать абсолютно анонимное кино - рекламу. Винить тех, кто делает рекламу, не буду, но для настоящего художника это опасно, потому что рекламный язык, рекламное мышление остаются надолго, от них трудно потом избавиться.

Создайте себе два образа. В одном представьте жизнь парком. Можно пойти налево, направо, в любом направлении. Никто вас не ограничивает, и нигде нет опасности. А теперь представьте, что жизнь - это джунгли. Вы идете через лес, один ошибочный шаг - и вы пропали, исчезли. Мало кто доходит до конца.

Посмотрите на поколение своих родителей, дедов, на мое поколение. Как много из нас уже давно мертвы! Сколько из нас проиграло жизнь, когда нам не исполнилось и тридцати! А есть люди, которым за восемьдесят, но у которых в душе постоянная юность, потому что они со своего пути не сошли.

В этом и состоит вопрос художника. Насколько вы готовы рискнуть: идти в любом направлении или искать только свой, правильный, путь. И в том, и в другом случае очень легко запутаться. Но увиливать не надо. Можно перейти на другую сторону - и не потерять шаг. Опыт нам говорит, что часто мы сохраняем невинность только потому, что нам не пришлось столкнуться с выбором. А выбор, возможно, придет уже завтра:

Я всегда смотрел на жизнь, как на драматическое явление. Сегодня есть иллюзия, что жизнь безопасна. Как долго мы будем жить этой иллюзией? Иллюзией, что умирают другие, страдают другие, а нас это не касается? Боюсь, что недолго. Вся история человечества - это постоянные войны, страдания, смерти. А что может сегодня изменить жизнь к лучшему? Я думаю, что мы не лучше живших до нас. Если мы сегодня не убиваем тех, кого не любим, то это не потому, что мы стали нравственнее. Просто оружие стало столь разрушительным, что не позволяет им воспользоваться. Я смотрю на жизнь, как на очень опасный переход:

Из выступления перед молодыми кинематографистами.

Кшиштоф Занусси.

Кшиштоф Занусси - лауреат Премии им. С.Ф. Бондарчука "За выдающийся вклад в кинематограф" (2003 год, Калуга):

"Я ценю Бондарчука как мастера, и получить награду его имени - для меня большая честь. Я не раз бывал на "Золотом Витязе", имел возможность наблюдать за развитием кинофорума и видел, как он растет год от года. Я рад быть в том месте, где решаются духовные задачи кинематографа".

Статьи »