Инсценированная война. Как их правде учили

За неполный год работы операторов в боевых условиях накопилось столько организационных, технических и творческих проблем, что 12-13 мая 1942 года руководство кинематографии решило провести в Москве специальное совещание начальников фронтовых киногрупп".

По ходу совещания руководители киногрупп обменялись накопленным опытом, но выявились на нем и совершенно разные взгляды на то, как надо снимать войну.

Снова со всей остротой вспыхнула дискуссия на вечную для документалистов тему: что предпочтительнее - живой, подлинный кинорепортаж о реальных событиях или "образ действительности", построенный методом "организованных съемок"? Так красиво и витиевато именовали с довоенной поры обыкновенные инсценированные съемки, то бишь псевдокинодокументальную лабуду, выдаваемую за подлинную киноправду.

У метода "инсценированных съемок" и в годы войны войны нашлись достойные продолжатели и убежденные апологеты.

Они искренне полагали, что "организованный", выстроенный кадр более выразителен, чем случайная хроникальная съемка, а стало быть, и воздействует более эффективно. На майском совещании работников киногрупп 1942 года сторонники "организованного метода" съемок выступили совершенно откровенно (М. Слуцкий и другие). Но ни они, ни их оппоненты не могли даже предположить тогда, сколь далеко заведет вскоре эта "теория".

Как это ни удивительно, но наиболее решительным и непримиримым противником метода "инсценировок" выступило... прежде всего само руководство Главка кинохроники. Был даже издан специальный приказ, призванный положить конец инсценированной киновойне

"За последнее время, - говорилось в директиве, - ряд кинооператоров фронтовых киногрупп вместо того, чтобы снимать подлинный боевой кинорепортаж с фронтов Отечественной войны, увлекаются так называемой организацией материала, что в большинстве случаев приводит к грубейшим инсценировкам.

Такая работа свидетельствует о неправильном понимании отдельными фронтовыми операторами своих обязанностей. Каждый оператор, направленный на фронт, должен в первую очередь в любом сюжете обеспечивать боевые кадры, которые следует стремится снимать непосредственно в ходе боевых действий. К таким кадрам допустимы отдельные досъемки. Операторы же часто эти досъемки превращают в основное содержание сюжета, не стремясь снимать подлинно фронтовые кадры. Предупреждаем, что операторы, ориентирующиеся на организацию материала и не дающие боевых кадров, будут решительно отстраняться от работы во фронтовых группах.

Предлагаю прекратить съемку и присылку подобных сюжетов немедленно, приняв все необходимые меры, чтобы кинооператоры снимали яркий и высококачественный кинорепортаж с фронта, прибегая к так называемой организации материала только в том случае, когда она вызывается необходимостью досъемок к основному фронтовому репортажу.

Кинокомитет бьется за правду?!

Да, именно так! В годы военного лихолетья происходит невероятная метаморфоза. Киноначальники требуют от фронтовых киногрупп подлинных, честных, не приукрашенных кадров. И зорко следят за тем, чтобы не проходила никакая туфта, чтобы никакая имитация не подменяла истинной правды.

О том, что это был не формально-показушный жест, а принципиальная позиция, свидетельствует вся последующая переписка руководства главка с фронтовыми группами, последующие инструкции, разъяснения.

"Съемки плохие. В них совершенно не чувствуется подлинная атмосфера войны. В кадрах нет никаких следов огня противника, нет раненых или убитых с нашей стороны. Конечные результаты, которым посвящена съемка, также отсутствуют: нет трофеев, пленных, убитых немцев, вида занятых пунктов или рубежей".

" Наблюдательности кинохроникеры здесь не проявили. Сняты "Катюши", вообще, плохо. <...> Крупнейшим пороком данной работы киногруппы является сплошная "организация" заснятых событий. Когда оператор панорамирует с "Катюш", ведущих огонь, на взрывы, происходящие на этом же участке поля, совсем неподалеку, то "организация" бьет в глаза особенно резко. Взрывы деревьев вовсе не могут результатом огня. Это похоже на взрыв заложенной мины".

"Плохо снят эпизод сдачи в плен румын - это организованная "массовка".

Та же ошибка во втором сюжете. Плохо снят заключительный эпизод захвата дзота. Порочны все кадры с появлением вражеских солдат из дзота. По их внешнему виду (мундиры без ремней и поясов) легко обнаружить, что эти пленные захвачены ранее. Это плохо. Не надо допускать таких наивных ошибок".

"Нельзя снимать летчиков, которые громят врага на аэродроме. Надо с ними лететь и снимать их в бою". "Незачем было "восстанавливать" бой расчета на взрывных пакетах и не снимать вдали от фронта, заменяя съемки действительных событий так называемым "восстановлением".

"Это неудачная, плохая, порочная по своему методу съемка. Момент поимки "языка" решен средствами упрощенной инсценировки. Советский фронтовой репортаж не должен и не может быть фальшивым".

Подобного рода замечаниями, наставлениями, предупреждениями буквально усыпаны страницы многих редакторских заключений Главка на фронтовые съемки.

Впрочем, одними увещеваниями дело не ограничилось. И очень скоро появились уже и суровые приказы о наказаниях, а впоследствии и изгнании из фронтовой хроники целого ряда операторов, не пожелавших расстаться с привычным методом инсценированной войны.

Тем не менее, несмотря на столь строгий запрет и даже довольно-таки свирепые наказания, раз и всегда покончить с инсценированной, театрализованной войной все же не удавалось. Никак не оправдывая кинохроникеров, прибегавших к инсценировкам на войне, следует все же сказать, что для широкого распространения подобной практики были и свои особые причины.

Увлечение "досъемками", а затем и "организованными съемками", "инсценировками", эпидемией, поразившее некоторые фронтовые киногруппы, было порождено отнюдь не нехваткой храбрости и стремлением отсидеться подальше от окопов. Случалось, конечно, и такое, но оно не было характерным, и эпидемия инсценировок имела другое происхождение. Она порождалась прежде всего теми специфическими условиями и требованиями, в рамках которых только и мог быть реализован отснятый оператором материал. А главным, единственным таким каналом был тогда "Союзкиножурнал", выходивший на экраны страны два раза в месяц. Конечно, какие-то эпизоды и кинокадры снимались и для будущей кинолетописи Великой Отечественной. Но хотя и сами операторы, и их руководители вроде бы и понимали значение подобных съемок, тем не менее, материал, снятый "впрок", не считался тогда приоритетным. На-гора - кровь из носу! - надо было прежде всего выдавать материал для "Союзкиножурнала". А туда годилось не все.

В условиях войны СКЖ неизбежно являлся, в первую очередь, орудием агитации и пропаганды. Туда требовался не просто боевой материал, но победные или, как тогда говорили, "результативные кадры". И отнюдь не случайно на некоторых фронтах именно политработники, которым подчинялись киногруппы, подчас совершенно официально, санкционировали "организованные съемки".

Так, именно Политуправление армии Южного фронта вполне осознанно и предусмотрительно издало специальный приказ, прямо обязывающий командиров частей оказыватъ операторам необходимое содействие в досъемках К тому же "боевых", "результативных" кадров жаждало не только начальство, но и сами зрители, для которых СКЖ был единственной возможностью увидеть войну в "картинках".

Другим барьером для фронтовой кинохроники было непременное требование "сюжетности". Просто интересные и яркие, даже самые захватывающие кадры, но не организованные в некий "сюжет", журнал практически не брал. Тут сложились определенные критерии и жесткие стереотипы. Надо было непременно рассказатъ какую-нибудь фронтовую историю, боевой эпизод, сложить киноматериал или в очерк или сделать портретную зарисовку. И история, и эпизод, и очерк, и портрет в любом случае должны бытъ выстроены, завершены и даны в полном составе комплектующих кадров.

Но именно в бою снять такие стройные, завершенные сюжеты было практически невозможно. В лучшем случае операторы, обычно работавшие парами, успевали снять ядро будущего очерка, все остальное приходилось или доснимать позднее (иногда и заранее) или еще как-либо выкручиваться (использовать материал, снятый другими операторами и в других местах). Беда, однако, заключалась в том, что неизбежные в некоторых случаях досъемки ряд операторов сделал постоянным и главным принципом своей работы. Эпидемию инсценировок не удалось победить до окончания войны. А в послевоенный период искореняемый метод вновь стал едва ли не главным творческим принципом советской документалистики...

Статьи »