Спектакль "Бледнолицые"

Московский областной ТЮЗ, 1981

Синюю птицу звали Кетцаль, а жила она на земле древних индейцев племени майя. Была символом гармонии, воплощала мечту о духовном идеале древнего народа, "растворившегося" во времени, но оставившего за собой грандиозную и загадочную культуру: ученым-историкам - зрелую письменность и буйную красочность грандиозных языческих храмов, потомкам - обостренное чувство достоинства, культ подвига и борьбы при странной замкнутости душевного строя, внешняя наивная ясность которого обманчива.

"Бледнолицые" - поэтическая легенда об этом древнем народе, созданная драматургом В. Чичковым и Московским областным тюзом. Она продолжила творческие поиски этого коллектива в сфере, если можно так выразиться, "экзотики истории". Социально-исторический анализ в этих спектаклях выражается в формах и ритмах изысканной зрелищности, а философская насыщенность предстает в одеждах поэзии. Так "Слово о полку Игореве", последовавшие за ним "Ранние журавли", а теперь и "Бледнолицые" сложились в некий стилистически единый "театр легенды". Тюз из Царицына последовательно и увлеченно воплощает на своей сцене эти историко-философские фантазии.

Между этими постановками возникали "промежуточные" явления - тонкие, поражающие богатством и глубиной содержания "Аленький цветочек" С. Аксакова или "История солдата" И. Стравинского, практически впервые поставленная на советской сцене. Основные, "опорные" спектакли, при всей своей зрелищной яркости (это одно из обязательных свойств постановок Областного тюза), всегда создаются по произведениям, конкретным в своей социально-исторической сути.

Пьеса В. Чичкова, являясь исторической легендой по жанру, весьма определенна как историческая драма.

Завоевание испанцами Нового Света - драматическое событие в истории стран Латинской Америки - в последнее время весьма активно интерпретируется драматургами (журнал "Иностранная литература" печатал интересную пьесу "Ночью все кошки серы" П. Ренхифо, в сборнике П. Хакса можно прочесть парадоксальную трагедию "Колумб, или Путь к открытию мира", есть и другие примеры).

"Бледнолицые" - политическая драма, написанная для детей, а следовательно, в ней равно важными оказываются и идеи борьбы за национальную независимость и проблемы духовно-эстетические, решаемые на уровне детского сознания ("Где живет Синяя птица?").

На сцене сооружено некое подобие храма бога Кетцалькоатля с его изображением на возвышении в центре. Свирепый и мудрый лик божества с алмазными глазами, которому поклоняется племя, моля о дожде для посевов, окружен массивными, но легкими дисками, воспринимаемыми как радужное оперение павлинов или игра красок заходящего солнца. Колонны храма- тоже большие и легкие, похожие на высокие корзины из веревок, быстро собирающиеся в изящные светильники над сценой. Декорация неизменна и загадочна, а потому, чтобы сменить место действия, достаточно просто его назвать.

Ритуалы, молебны, храмовые праздники и жертвоприношения, последовательно сменяясь, составляют действенную структуру зрелища, его "предлагаемые обстоятельства". Их то стихийно-бурные, то заторможенно-плавные ритмы - трудно воспроизводимый и красочный пластический фон простого по сути своей сюжета. Племя индейцев, жаждущих дождя для высохшей земли, готово принести в жертву самую красивую девушку племени. Храмовый ритуал нарушен появлением троих неведомого облика людей в железных латах, которых племя по наивности принимает за богов и жертвует им самое дорогое, чем владеет, - синие перья птицы Кетцаль, дабы вызвали боги, посетившие их, долгожданный ливень. Но бледнолицым пришельцам нужно золото, которого они алчут. Войдя в контакт со столь же бессовестным Верховным жрецом и ядовито-хитрым Шаманом, конкистадоры нагло захватывают храм и грабят его сокровища. Но народ, предводительствуемый воином Куатли, братом девушки Магэй, чуть было не принесенной в жертву, восстает и изгоняет захватчиков. Потом народ свергает Верховного жреца и обретает свободу, во всяком случае, приходит к пониманию необходимости ее защищать.

Легенда о древнем народе майя - первая постановка в нашей стране, посвященная героическому прошлому Мексики. Поэтому естественны известные сложности в интерпретации нового для нашего театрального зрителя культурного пласта, знакомого, пожалуй, лишь по научно-популярным очеркам и кинофильмам. Но сложность задачи увлекла режиссера и художника. По простой и ясной канве сюжета они вместе ткут зрелище красивое без назойливой этнографической вычурности и достаточно серьезное без пафосной насупленности.

Режиссер Виталия Фридман создает изящный и замысловатый ритмопластический рисунок действия, по-своему прихотливый и гибкий, а художник Александр Тарасов упоенно инкрустирует пространство сцены мозаичными плоскостями рискованно активных цветовых сочетаний, силуэтов и красок. Пантомима и хореография (постановщик В. Никольский) передают, объясняют и договаривают в спектакле многое из того, что в пьесе лишь названо, но детально не разработано (таков принцип пьесы В. Чичкова: автору важно определить основной конфликт, точно обозначить его "полюса", а остальное отдано на волю театральной фантазии, благо она в избытке присуща постановщикам).

Другой составляющей "Бледнолицых" в Областном тюзе становится музыка. Театр использует мелодии молодых мексиканских композиторов Пабло Монкайо, Карлоса Чавеса и Сильвестра Ревуэльтаса, мелодии, во многом новые для русского слуха, не менее загадочные и темпераментные, многокрасочные, нежные, восторженные и светлые, чем души героев рассказанной театром истории.

В центре спектакля образ Магэй (Н.Хиль), девушки, олицетворяющей идеал красоты своего племени, и Темока (Д. Агаев), юноша любящего и любимого, но в чем-то слабого человека, которому трудно противостоять злу и надо пройти через многое, чтобы найти мужество не прятаться, не скрываться от борьбы, а самому участвовать в ней, обрести характер и самосознание.

Для лирических героев спектакля режиссер и балетмейстер сочиняют развернутые хореографические дуэты-признания, выражающие взаимную нежность и тревогу, верность и надежду на счастье. Эпизоды эти - самое интересное в спектакле: в них наиболее полно проявляется фантазия постановщиков, их изобретательность и смелость. Ведь целомудренно и смело выразить любовь двоих на сцене тюза - дело рискованное и непростое. Кстати, когда герои спектакля целуются, в зале не смеются, как в тюзах вообще бывает нередко.

Пластическая культура постановки удивительно высока. Первенство принадлежит здесь Надежде Хиль, увлеченно и органично исполняющей свою в прямом смысле хореографическую партию: ее Магэй воистину экзотична - настоящая избранница племени, нареченное богу идеальное, гордое своей миссией существо.

Другой не менее значительный персонаж- брат Магэй воин Куатли, возглавивший борьбу за независимость племени. Пафос борца и друга, сила духа и смелость переданы артистом А. Савостьяновым старательно, но, пожалуй, излишне декларативно. Столь же старательное следование сложному пластическому рисунку роли (актер непрерывно принимает фресковые "позы воина", чем-то напоминающие позы воинов египетских) не становится органичным свойством характера, а выглядит чем-то вроде ненужной роскоши, тем более что остальные исполнители вообще не озабочены ритмопластическим выражением сути своих характеров и всего происходящего. Правда, играющий Верховного жреца Н. Кузнецов, как и А. Козлов (Шаман), находят для своих ролей занятные краски характерности.

Верховный жрец оказывается существом, за помпезной величественностью и черепашьей "статью" скрывающим панический ужас перед наглой силой чужеземцев, а Шаман ищет возможность, пользуясь чужой наивностью, укусить, ужалить, предать того, кто умнее, честнее, независимее. Обе роли сыграны увлеченно, что привносит оттенок социальной ситиры в эту красочную и пластичную фантазию.

Сами "бледнолицые" - испанские конкистадоры - предстают в облике наглых и брезгливых хапуг в воинских доспехах (А. Крючков, Б. Осипов, В. Андрианов). По воле драматурга, сознательно лишившего обаяния даже самый язык этих вояк, изъясняются они пышно-канцелярским языком с притензией на философичность: "Они узнают,- вопит один из пришельцев,- настоящую цену золота! В поте лица они будут работать ради денег.. Из-за денег они будут ненавидеть друг друга и даже убивать..." Такова их, с позволения сказать, культурная программа - от них лишь разрушение, ненависть, смерть. Странные и кратковременные проблески совести у кого-либо из них несущественны, ибо моментально гасятся той же трусостью и алчностью, что присуща верховным правителям племени, с кем сразу был найден довольно тесный, но и брезгливый контакт,

В финале герой легенды - восставший народ - сметает эту нечисть со своей земли и, радуясь доброму солнцу и благодатному дождю, танцует в храме бога Кетцалькоатля, призывая вернуться Синюю птицу, которая наверняка вернется к племени, поклявшемуся отныне жить и трудиться во имя добра и красоты.

"Бледнолицые" - новое и интересное развитие творческих принципов Московского областного театра юного зрителя, утверждающего свои художественные пристрастия интенсивно и самостоятельно.

Л. Наумов, 1981

Статья "Спектакль "Бледнолицые"" из раздела Театр